Аннотация результатов, полученных в 2018 году
На основе всероссийского опроса населения в мае-июне 2018 года (объем выборочной совокупности – 1200 человек), охватившего пять типов поселений: 106 поселений, в том числе 2 мегаполиса Москва и Санкт-Петербург), 19 административных центров субъектов РФ, 35 районных центров, 33 села, 17 поселков городского типа (пгт), был осуществлен расчет эмпирических параметров квот для поиска и отбора респондентов с учетом доли занятого населения (пропорционально) в возрасте 18 лет и старше: 1) по федеральным округам; 2) по типам 5-ти поселений; 3) по социально-профессиональному составу. Организовано проведение полевого этапа сбора первичной социологической информации в форме персонального интервью, прием заполненных анкет и их проверка на качество заполнения, организация формализации открытых и полуоткрытых вопросов, их кодирования. На основе полученных данных осуществлено агрегирование и анализ первичной информации, расчет показателей средней тенденции, построены линейное распределение ответов респондентов и таблицы сопряженности показателей. Данные исследования сопоставлялись со статистическими данным Росстата РФ, а также с исследованиями Института социологии ФНИСЦ, ИСПИ РАН, ВЦИОМ, Левада- Центр, ФОМ. 1. Анализ полученных данных позволяет сделать вывод, что мы имеем дело с принципиально новым социальным образованием - прекариатом, который в настоящее время еще в немалой степени несет черты протокласса, «класса-в-себе». Прекариат означает наличие социального слоя, который олицетворяет отчуждение не только от результатов труда, но и от всего общества значительных социальных групп, испытывающих особые, изощренные формы эксплуатации их труда, их знаний, их квалификации, а в конечном счете и качества жизни. В эти группы входят те, кто занят неформальной, временной, частичной, эпизодической работой, вовлечен в теневой или «нелегитимизированный» сектор рынка труда, вследствие чего эти люди имеют урезанные социальные права и обладают ущемленным социальным статусом. В целом эти группы в России образуют достаточно значительный слой, достигая 40% численности трудоспособного населения. Однако говорить о завершенности процесса формирования этого нового класса преждевременно. Эти многочисленные и разрозненные группы не выработали еще чувство солидарности, слабо или совсем не организованы, не имеют объединяющей, а только еще смутно осознаваемой политической программы и соответствующей идеологии. Прекариат все еще есть «класс-в-себе», который стоит на пороге превращения в «класс-для-себя». Но он уже образует несколько нередко стихийных, но устойчивых социально-классовых образований, которые объединяют значительные слои населения и закрепляют их в статусе постоянной временности социального положения и отчетливого понимания ущербности и ограниченности в реализации своих возможностей и способностей. По мере осознания этих обстоятельств прекариат имеет тенденцию для превращения в потенциально опасное образование - будущий класс, от сознания и поведения которого будет зависеть судьбы страны. Можно к этому добавить, что победа Трампа в США и Макрона во Франции одержана во многом мобилизацией и мощной поддержкой прекарных слоев в США и Франции, а также ущемленного в правах населения в малых и средних городах, в сельской местности. 2. Становится все более очевидным, что патернализм продолжает оставаться имманентной чертой общественной и личной жизни россиян. Неолибералы категорически отрицают роль государства в решении экономических проблем, ни на дух не переносят идеи централизованного планирования и регулирования. Однако оказалась неприемлемой политика неолибералов, которые характеризуют рыночную экономику как свободное пространство, в котором трудовая занятость, прибыль и соответственно инвестиции без всяких ограничений перетекают туда, где для капитала нет никаких ограничений. Более того, они убеждены, что социальные гарантии для рабочего класса, уступки профсоюзам неизбежно ведут к замедлению экономического роста, ускорению де-индустриализации, понижению эффективности производства. Они также доказывают, что развитие экономики, успешное повышение конкурентоспособности возможно в условиях, когда принципы рынка будут пронизывать не только экономику, но и все сферы жизни общества. В конечном счете, эта установка реализовала основную цель неолибералов - переложить бремя рисков, все заботы об общественной и личной (приватной) жизни на плечи самих людей, что в условиях России оказалось непродуктивным, ошибочным и бесперспективным. 3. Такая ситуация породила новые формы эксплуатации и самоэксплуатации, которые в скрытом виде из-за отсутствия правовой защиты породили занятость сверх 8 часового рабочего дня для 25,9% как постоянную практику, а еще для 39,9 % как периодически используемую. Это проявилось и в произвольной негарантированной оплате труда, отказе в соблюдении права на оплачиваемый отпуск, поддержку в уходе за детьми, оплате за вынужденный простой и др. Социальная политика государства представляет плохо скоординированный набор мероприятий, которые не образуют системы, целостности, что проявляется в общественно, трудовом и повседневном поведении людей (45,5% не участвуют ни в каких формах общественной жизни; в трудной жизненной ситуации к органам власти обратятся только 2,1%; 24,9% испытывают чувство беспомощности при попытках повлиять на происходящее). 4. Основной проблемой прекариата становится обеспечение занятости. Так как продолжает расти во все возрастающих размерах неформальная, временная, неполная, эпизодическая занятость, а также существовать такой феномен как работа без трудового договора, то требуется принятие мер по использованию, регулированию и правовой защите этих групп населения. Одной из перспективных мер могло бы стать сокращение рабочего дня до 3-4-5 часов, о чем мечтали и обосновывали такую возможность многие сторонники социального государства и социалистических убеждений. 5. Из-за огромных масштабов смены работы, профессий происходит снижение интеллектуального капитала страны, которая может, с точки зрения интересов общества, привести к потере творческих возможностей людей, а с другой стороны, способствовать профессиональной и социальной деградации личности. 6. Следствием такого положения многих миллионов трудоспособного населения становится тот факт, что они не будут опорой официальной политики, не будут ее поддерживать, не станут участниками объявленного и рекламируемого курса по повышению эффективности производства, роста производительности труда, не говоря об их личном (не)участии в решении стратегических задач экономики как людей незаинтересованных в этой политике. 7. Эта группа начинает апробировать новые формы сопротивления происходящим изменениям в социально-экономической жизни общества – жилищно-бытовые, экологические, культурологические протесты. И если не будут решены кардинальные проблемы этих слоев, которые бы гарантировали им устойчивость и гарантированность их положения, то есть все предпосылки для превращения их в опасный класс, который в потенции может осуществить кардинальные перемены в стране. 8. Если суммировать и найти рациональное объединяющее всех понимание сущности этого класса, то обзор имеющихся точек зрения позволяет сделать вывод, что прекариат – это формирующийся класс, который, с одной стороны, олицетворяет социальные слои, обладающие профессиональными знаниями, квалификацией, опытом и стремящиеся построить рациональные взаимосвязи с обществом и государством, с другой стороны, это быстро растущий слой работников с нестабильным социальным положением, с неопределенной, флексибильной (гибкой) степенью занятости, с неустойчивыми формами распределения прибавочного продукта и произвольной оплатой труда. Они полностью или частично лишены доступа к социально-правовым гарантиям и к средствам социальной защиты и, как следствие, не видят удовлетворяющих их перспектив своей гражданской (публичной) и личной (приватной) жизни. Информация о результатах анализа проблем прекариата размещена на ресурсах Института социологии ФНИСЦ (www// isras.ru и личном сайте toschenko.ru).

Аннотация результатов, полученных в 2019 году
Прекариат: становление нового класса В современной социально-экономической жизни России, как и во многих странах мира, происходят кардинальные изменения в структуре трудоспособного населения, имеющие далеко идущие последствия. Речь идет о том, что формируется НОВЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ КЛАСС, характеризирующийся качественно новыми чертами, новой ролью в структуре занятости, специфическим участием в производстве и потреблении национального дохода. И эти изменения происходят в условиях все увеличивающейся нестабильности, неустойчивости и незащищенности труда. Осуществленные всероссийские эмпирические исследования (Прекриат-2018, выборка 1200 человек, 8 федеральных округов, 106 поселений) и (Прекариат- 2019, выборка 900 человек, 8 округов, 22 субъекта РФ) позволили на основе социологических данных прийти к следующим выводам. Проведенный анализ позволяет утверждать, что мы имеем дело не с отдельными, разрозненными группами, а определенной совокупностью, которая получила название прекариат (от лат. precarious - неустойчивый, нестабильный), что приводит к позволяет нам говорить о нем как классе, имеющим принципиально иные черты по сравнению с традиционно существующими классами Во-первых, к прекариату относится часть трудоспособного населения России, занятого, по оценке МОТ, на неформальной работе, т.е. не заключивших трудовые договора. По мнению некоторых экспертов, эти социальные группы насчитывают от 14 до 20%, занятых в производственной и других отраслях национальной экономики. Специфика этой группы в том, что она является принадлежностью не только неформального, но и формального сектора экономики. Эта группа ограничена в использовании своего труда, полностью или частично лишена тех прав, которыми обладают постоянно работающие сотрудники, имеющие гарантированную занятость. Доходы неформально занятых отличаются от официальных зарплат на 43–65%. Если среди формально устроенных бедность в развитых странах не превышает 12%, среди неформально занятых она может достигать 35%. Члены этой социальной группы(общности) в силу своего специфического положения, как правило, не обладают социальными правами, у них нет оплачиваемого отпуска. Они не могут рассчитывать на помощь в приобретении жилья. Забота о детстве становиться их личным делом, так же как и получение образования и повышение квалификации. Это дополняется тем, что у этих работников практически полностью отсутствуют возможности профессионального роста, профессиональной карьеры. Во-вторых, прекариат в России состоит из занятых на временной работе, фиксирующей сроки занятости до 1 года, что составляет до 10% работающих в зависимости от сферы приложения труда. В странах Западной Европы этот вид занятости включает в себя максимальное число работников (более 20%), в странах Азии – от 24% на Филиппинах и 67% во Вьетнаме. Временно занятые работники получают на 15–55% меньше тех, кто обладает постоянным контрактом. Каждый третий из них относится к группе прекариев, к работникам, которые живут ниже прожиточного уровня. Они практически полностью лишены полноценной социальной защиты, подвержены в большей степени рискам заболеваний и вероятности травм в результате слабого контроля за техникой безопасности и соблюдения нормальных условий работы. В России это, например, ярко проявилось в так называемой рационализации труда преподавателей вузов и других учебных заведений, когда под флагом совершенствования и повышения эффективности их труда, переводят на неполную занятость с неадекватным повышением интенсивности их труда. И главное - временная занятость становиться постоянно действующей величиной, которая начинает сопровождать человека всю жизнь. В-третьих, прекариат состоит из работающих неполный рабочий день или перебивающихся сезонными и случайными, эпизодическими подработками. Этот феномен позволяет скрывать масштабы безработицы. В большинстве случаев люди вынужденно соглашаются работать неполный рабочий день. Причем, как показывает анализ, им приходится работать больше и получать за труд меньшее вознаграждение, чем рассчитывали. Более того, многие из этой группы нередко обнаруживают, что подвергаются большей эксплуатации и самоэксплуатации, которая часто неадекватна вознаграждению. Эта группа постоянно подвергается ограничениям, вынуждающим прибегать к смене прежней и поиску новой работы. В связи с проблемой продолжительности рабочего дня (недели) стоит отметить и такую особенность: по данным Прекариат-2018 у 26% опрошенных рабочий день регулярно (и у 39,9% – иногда) превышает 8 часов. Эта группа попадает в ситуацию, когда они постоянно подвергаются самым различным ограничениям, вынуждающих их прибегать в смене прежней и поиску новой работы. Причем интенсивность такой смены мест приложения труда постоянно растет. Так, согласно данным мониторингового исследования, проведенного в Новосибирской области, если в 1995 г. только 9,2% людей несколько раз меняли место работы, то в 2013г. такой опыт имели уже 21,2%. Причем, при этой форме занятости происходит расхищение интеллектуального богатства страны. Согласно данным всероссийского исследования (грант РНФ) «Жизненный мир-2014» (окт. 2014 г., 1800 чел., 8 регионов страны), почти 50% указали, что их образование не соответствует выполняемой работе или затруднились ответить на этот вопрос [Жизненный мир…2016: 351]. В-четвертых, к прекариату относятся занятые заемным трудом, который существует в двух видах – аутсорсинг и аутстаффинг. Суть его состоит в том, что посреднические фирмы нанимают работников и передают их другим фирмам, предприятиям, организациям для выполнения нужных им видов работ или оказание услуг другим заказчикам. Это принципиально новая форма занятости, которая использует рабочую силу через посредника. В этом случае работник уподобляется товару, где все имеют выгоду за исключением работника. Причем это касается всех видов труда, в том числе высококвалифицированного. В отличие от рекрутинговых агентств, которые только предлагают те или иные вакансии, эти фирмы и набирают работников и расплачиваются с ними. В этой структуре следует, на наш взгляд, выделить кандидатов в состав прекариата, тех, которые находятся в пограничном состоянии, занимая промежуточное состояние, подвергаясь размыванию своей группы (общности). К ним, на наш взгляд, относятся фрилансеры и вступающая в трудовую жизнь молодежь (в основном студенческая), которая в ситуации ожидания занимает или готовиться занять желаемое ею социальное положение. Что касается фрилансеров, то они представляют трудно подвергающуюся учету социальную группу так называемых креативных профессий - специалистов по информационным технологиям, программистов и др. Их нередко пытаются представить приверженцами свободолюбивого духа, независимых от строгой и мелочной регламентации официальных (государственных, акционерных, частных) предприятий и организаций [Харченко, 2014: 57]). Но их нонконформизм, отсутствие внешнего повседневного контроля на деле оборачивается тем, что эта показная и хотя иногда в чем-то привлекательная независимость поражена теми же ограничениями, как и названные ранее группы - беззащитностью, отсутствием социальных гарантий, оставлением человека в одиночестве в случае непредвиденных жизненных обстоятельств, лишением стабильности и уверенности в будущем. Т.е и для этой категории значимо весьма проблемное положение многих из них с точки зрения устойчивой постоянной занятости. К прекариату примыкает, на наш взгляд, часть мигрантов, численность которых во многих странах мира, в том числе и в России, значительна. Их положение также характеризуется как ситуация, в которой многие их ущемлены в правах, они ниже оплачиваются по сравнению с официальными гражданами, им не гарантируются многие социальные блага. Нередко они подвергаются если не прямой, то косвенной этнической и религиозной дискриминации. И наконец, к кандидатам в прекариат следует отнести такую проблемную группу как молодежь и особенно студенчество, которые претендуют на то, чтобы занять в обществе и в профессии устойчивое положение. Однако часть молодежи находится в состоянии неопределенности, соглашаясь на случайные и непостоянные виды занятости, часто ниже своих возможностей и оправданных претензий занять достойное место в жизни. Таким образом, кардинальное изменение и рождение новых форм и видов занятости позволяет признать, что появление и формирование прекариата ведет к пересмотру прежних позиций о современной социально-классовой структуре. Именно все эти социальные группы, образующие прекариат во всех его проявлениях, привели к официальному признанию вице-премьера правительства РФ О.Голодец, что 38 млн. россиян трудоспособного возраста работают в непрозрачных условиях, что «наш рынок труда практически нелегитимен, и лишь небольшая часть функционирует по нормальным правилам». Иначе говоря, было официально признано наличие социального слоя, который представлен значительными социальными группами, имеющими особые характеристики, отличающими их от других признанных социальных образований. Таким образом, в России, как и во всем мире, в конце ХХ - начале ХХ1 веков появился новый социальный класс - прекариат, который характеризуется неформальной, временной, сезонной или частичной занятостью, носящей негарантированный, нестабильный, неустойчивый, преходящий характер. Причем, необходимо отметить, что его численность постоянно растет, имеет устойчивую тенденцию к увеличению, в том числе и за счет людей, пока имеющих постоянную занятость и которых часто относят к среднему классу. Анализ реального состояния социально-экономического положения значительного количества работающих позволяет сделать вывод, что прекариат – это формирующийся класс, который, с одной стороны, представляет быстро растущий слой работников нестабильного социального положения с неопределенной, флексибильной (гибкой) степенью занятости, с неустойчивыми формами распределения прибавочного продукта и произвольной оплатой труда, с другой стороны, олицетворяет социальные слои, обладающие профессиональными знаниями, квалификацией, опытом и стремящиеся построить рациональные взаимосвязи с обществом и государством. Они полностью или частично лишены доступа к социально-правовым гарантиям и к средствам социальной защиты и, будучи не видящими удовлетворяющих их перспектив своей гражданской (публичной) и личной (приватной) жизни, представляют собой базу для социально-классового конфликта. Литература Бирюков А.А. Появление прекариата или возвращение пролетариата? // Социологические исследования. 2015. № 10. c.158-162. Жизненный мир россиян: 25 лет спустя (конец 1980-х — середина 2010-х гг.). /под ред. Ж.Т.Тощенко. М., 2016. Стэндинг Г. Прекариат: новый опасный класс. М.:2014. Тощенко Ж.Т. Прекариат: от протокласса к новому классу. М.: Наука, 2018. Шкаратан О.И., Карачаровский В.В., Гасюкова Е.Н. Прекариат: теория и эмпирический анализ (на материалах опросов в России, 1994-2013) //Социологические исследования. 2015, №12. с. 99- 110.

Аннотация результатов, полученных в 2020 году
Прекариат: новое явление в социально-экономической структуре общества (проект 18-18-00024) (рук. Тощенко Ж.Т.). Главной целью исследования была проверка гипотезы о появлении в социально-экономической жизни России нового класса - прекариата, который олицетворяет растущие слои неустойчивой, негарантированной, нестабильной и незащищенной занятости. Для ее проверки в 2020 г. было продолжено исследование прекарной занятости в трех отраслях экономической и социально жизни общества – промышленности, сельском хозяйстве, а также в сфере науки ( N=900). Полученная информация была сопоставлена с данными, полученными в 2019 г. в строительстве, транспорте и сфере услуг и сравнена с данными по всей экономике страны (2018 г.), когда выявлялись формы и масштабы прекарной занятости. Понятие «прекариат» образовано от двух слов (от лат. precarium - неустойчивый, нестабильный, негарантированный) и слова «пролетариат», который в свое время представлял класс, отчужденный от труда и подвергающийся эксплуатации в интересах господствующего класса - буржуазии. Прекариат - принципиально новое явление социально-экономической структуры современного общества, означающее наличие социальных слоев, общностей и групп, которые олицетворяют отчуждение не только от результатов труда, но и от всего общества, и испытывающих особые, изощренные формы эксплуатации их труда, знаний, квалификации, а, в конечном счете, и качества жизни. Анализ статистической и социологической информации с учетом ранее полученной информации позволяет отнести к достигнутым научным результатам следующее. Было обосновано и подтверждено, что для этого класса характерны следующие признаки: а) негарантированное социально-правовое положения (отсутствие или краткосрочные сроки трудового договора), б) специфические формы и условия организации трудового процесса (неполный рабочий день, неделя, сезон), в) произвольная оплата труда или ее эрзацы (оплата в конвертах), г) полное или частичное отсутствие социальных гарантий и д) отстраненность от принятия решений в своей организации. К ним было отнесено и е) социально-психологическое восприятие социального положения, когда работники не видят удовлетворяющих их перспектив общественной (публичной) и личной (приватной) жизни. Как показало сравнение данных 2020 г. с данными 2018 г., в промышленности по такому ключевому показателю как количество работающих без трудового договора выросло почти в два раза и достигло 19%, а сельском хозяйстве – 16,3%. А если к этому добавить еще 22% имеющих трудовой договор до одного года, то неустойчивость становится характерной для более чем 40% занятых в промышленном производстве и почти столько же - 39% - в сельском хозяйстве . На наш взгляд, это резкое увеличение прекарного труда произошло под влиянием а) эпидемии коронавируса (опрос проводился в октябре 2020 г.) и б) продолжающимися стагнационными процессами, которые проявляют себя с 2014/2015 гг. и не преодолены до настоящего времени. Особенно пострадали работники частных форм собственности, занятых в малом и среднем бизнесе, – за период пандемии произошло сокращение работающего персонала на одну треть, в то время как на предприятиях государственной формой собственности это коснулось 5-10%. Не менее важна такая характеристика прекариата, которая связана с материальным благополучием. Анализ данных позволяет утверждать, что доход у прекариата нестабилен, колеблется в зависимости от самых различных обстоятельств. Работники промышленности и сельского хозяйства указали, что средняя заработная плата колеблется в пределах 23 тыс. (сельское хозяйство) до 37,5 тыс. (промышленность), что не совпадает с официально провозглашенной средней заработной платой в стране – 53 тыс. руб. Но для понимания этого показателя важно субъективное восприятие оплаты труда: каждый третий (от 33 до 36%) в промышленности и почти половина (47,7%) в сельском хозяйстве считают, что их труд оплачивается несправедливо. Деформирует трудовые отношения и практика широкого использования теневой оплаты труда – 48% работающих в промышленности и 31,7% сельских работников сказали об их оплате труда «в конверте» - систематически -13,7% и иногда – 35%. Помимо этого, существуют различные оценки социальных льгот, хотя они отличаются у работников промышленности и сельского хозяйства в зависимости от степени их прекаризации. - эти различия касаются 20 до 37 % опрошенных в зависимости от их планов по смене работы, а также в связи с тем что 41,3% (промышленность) и 38,7% (сельское хозяйство) считают, что страна развивается неправильном направлении. Занятость в промышленности имеет свои специфические особенности. Наличие у большинства работников бессрочных и долгосрочных договоров не свидетельствует о их защищенности. Поэтому тревожным является тот факт, что каждый третий (34,3%) опасается потерять работу и каждый четвертый (24,7%) не видит перспективы в своей профессиональной карьере, в своем профессиональном росте. Менеджмент предприятий без значительных усилий обходит жесткие требования закона о труде, ограничивающие произвол работодателя при увольнении или усилении эксплуатации работников. Чередование неполной занятости и сверхзанятости (о неполной занятости заявили 5%, о работе выше 8 часов -13% и о ненормированном рабочем дне - 12%) широко практикуется менеджментом предприятий, чем увольнение и наем новых работников. Вместе с тем, такой показатель как плохая организация труда (мнение 30%) практически в два раза превосходит общероссийские показатели. Еще более критично оцениваются и условия труда – о необходимости их соблюдения сказали 58%. Хотя оценка условий и организации труда напрямую не связаны с прекарной занятостью, однако они способствуют снижению производительности труда и социально-психологического настроения в коллективе и являются следствием того, что усилия менеджмента сводятся лишь к контролю за выполнением заказа. Что касается специфики труда в сельском хозяйстве, то проведенный анализ показал, что у сельских жителей в большей степени фиксируется более тревожные оценки проблем по месту работы. Так, неясность в оплате труда среди работающих в сельском хозяйстве приблизилась к мнению населения в целом (14 %), в два раза увеличилось количество тех, кто озабочен низкой оплатой труда (61%), что труд неинтересный и однообразный (14%), более чем в два раза выросла доля тех, кто сетует на отсутствие перспектив в работе (22%) и в 3 раза больше опасающихся потерять работу (24%). Распространено мнение, что человек, трудящийся в сельской местности, остаётся более неприхотливым и менее требовательным к работе по месту жительства. Однако оно меняется в сторону сближения оценки проблем занятости с мнением всех занятых в экономике страны. Так, в 2018 г. степень удовлетворённости своей работой была у сельских жителей на одинаковом уровне с другими отраслями производства: удовлетворены и частично удовлетворены своей работой 78 % сельских жителей и примерно такое же количество работающих в промышленности. Однако в 2020 г. этот показатель – удовлетворенность работой - снизился до 56 %, что можно трактовать как влияние пандемии, так и продолжающаяся нерешенность многих проблем сельскохозяйственного производства. Особо следует отметить, что в 2020 г. почти в 3 раза возросло количество сельских жителей, кто не удовлетворён своей жизнью – 22 %, что значительно выше общероссийской выборки. Что касается сферы науки, то в ней черты прекарности проявляются специфически. С одной стороны, в сфере науки преобладают стандартные формы занятости (всего 4,7% работают без трудового договора, что в несколько раз ниже, чем в других отраслях национального хозяйства). Особо надо отметить, что после оттока научных кадров в 1990- 2000 гг., оставшиеся демонстрируют высокую степень ценности профессии – всего только 2% за последние 3 года сменили профессию. Достаточно высок уровень соблюдения социальных гарантий – ими удовлетворены большинство – от 88 до 97% опрошенных. Однако нестабильность и негарантированность труда научных работников выявилось в другом – в высокой неудовлетворенности оплатой труда (68,3%), условиями труда (44,3%), организацией труда (26,7%). Очень важный показатель для труда ученого -50% заявили о таком критерии как интересная работа по своему содержанию, что в два и два с половиной раза превышает такой показатель по другим отраслям производства. В 2020 г. мы не могли обойти проблему коронаируса и его влияния на трудовую жизнь. С этой целью был задан вопрос, как пандемия оказала влияние на те или иные стороны личной жизни и/или организацию труда в их производственной организации. Так как опрос проводился в октябре 2020 г., можно предположить, что к этому времени достаточно четко выявились проблемные аспекты трудовой деятельности. И они оказались значительными. Ограничения в работе в связи с эпидемией COVID -19 (на примере промышленности) проявились в следующем: 15, 7 % заявили, что они перешли на дистанционную форму работу и еще 14,7 % собираются перейти на эту форму; на сокращенный рабочий день перешли 8,7% и 32 % собираются перейти;, у 18,7 % урезали заработную плату и 37,3% готовятся к этому, 12,7% сказали, что у них произошли сокращения и увольнения, и 31,7 их ожидают, 7,7% были отправлены в неоплачиваемые отпуска и 29 % ожидают этого. И наконец, 3.3 % сказали о закрытии предприятий, а 15,3 % - что это произойдет в ближайшем будущем. Иначе говоря, такая ситуация очень тревожит людей. Поэтому 7,3% из них заявили, что у них уже произошли трудовые конфликты, и 26,3 % говорили об том, что они непременно произойдут. Таким образом, данные 2020 г. и их сопоставление с данными 2018 и 2019 гг. показывают все возрастающий процесс увеличения массы негарантированного, нестабильного и незащищенного труда, что приобретает не только научное значение, но и необходимость решения этих проблем посредством экономической и социальной политики для предотвращения роста трудовых и социальных конфликтов.